ЭКСПЕДИЦИЯ КОРДОВЫ И ОТКРЫТИЕ ЮКАТАНА

Через несколько лет после открытия Флориды испанские солдаты, слонявшиеся без дела на Кубе, составили отряд, выбрали себе богатого «капитана» (начальника) Франсиско Эрнандеса Кордову и решили «испробовать свое счастье и отправиться отыскивать и исследовать новые земли, где уже сумеют найти себе применение». Среди них был солдат Берналь Диас дель Кастильо, автор «Правдивой повести о завоевании Новой Испании», участник экспедиций, открывших и завоевавших Мексику. Цитаты, приводимые ниже в кавычках, взяты из книги Диаса.
   Солдаты приобрели и снарядили на свои средства, вскладчину, два больших корабля. Третий корабль дал в долг наместник Кубы Диего Веласкес. Он же снабдил экспедицию провиантом, а на свои деньги солдаты купили еще свиней и запаслись бусами и другими безделушками для обмена. Солдаты же наняли матросов и трех кормчих; старшим из них был Антон Аламинос. Двенадцать дней корабли шли вдоль берега Кубы; затем пустились в открытое море, двигаясь наугад в западном направлении в незнакомом море. Сильный шторм свирепствовал двое суток, и корабли едва не погибли. Когда буря стихла, Аламинос переменил курс. На девятый день плавания в открытом море показалась земля — берег полуострова Юкатан. «Никто еще не открывал этой земли, до нас и слуху о ней не доходило». Вдали видно было большое селение, гораздо крупнее тех, какие были на Кубе или Эспаньоле.
   Наутро появилось десять пирог, полных индейцев, идущих к кораблям на веслах и под парусами. «Каждая пирога была искусно выдолблена как корыто — из огромного ствола, и многие из них могли поднять сорок человек». Индейцы без страха приблизились к судам и взобрались на главный корабль. На них были рубахи из хлопчатобумажной ткани и набедренные повязки. Они показались испанцам выше по культуре, чем индейцы на Кубе: «те ходят почти совсем голые, лишь женщины носят кусок ткани на бедрах». Испанцы угостили их хлебом и салом и дали каждому в подарок по нитке стеклянных бус. Таким образом, второе знакомство испанцев с юкатанцами, то есть с народом майя, началось так же мирно, как и первое, когда Колумб встретился со странным судном у берегов Гондураса.
   На следующее утро индейцы явились в гораздо большем числе, на двенадцати пирогах. Их вождь знаками уверял Кордову в дружбе и приглашал их к себе на берег, говоря: «конес каточе», то есть «идемте в наши дома». «Мы назвали местность мысом Каточе, и так она до сих пор обозначена на карте». Кордова высадился с отрядом на берег, где собрались огромные толпы индейцев. Их вождь знаками приглашал чужеземцев пройти дальше, в глубь страны, в поселок. Солдаты решили идти, но быть настороже, в полном вооружении. Когда они приблизились к холмам, покрытым лесом, вождь дал сигнал, и из засады выскочили его воины. Их головы были украшены перьями. На них были ватные панцири; оружием служили копья, щиты, луки и пращи. Выпустив тучу стрел, индейцы с копьями в руках кинулись на испанцев, но те отразили их и обратили в бегство. В бою 15 индейцев были убиты, но столько же испанцев было ранено.
   Недалеко от места битвы победители увидели площадь с тремя каменными строениями. «То были их капища и молельни, а в них много глиняных идолов, с лицами демонов или с женскими лицами... Внутри храмов мы нашли небольшие деревянные шкатулки, а в них — другие идолы и несколько маленьких дисков, частью золотых, но большей частью медных, несколько ожерелий, три короны и другие безделушки, вроде рыб и уток, из низкопробного золота. Увидев все это, и золото, и каменные строения, мы испытали великую радость, что открыли такую страну».
   После битвы испанцы вернулись на суда, перевязали раненых и пошли дальше на запад, двигаясь только днем; ночью бросали якорь, но из осторожности нигде не высаживались на берег. Суда прошли в этом направлении несколько сот километров. Затем берег круто повернул на юг, и Аламинос решил, что вновь открытая земля — не материк, а остров. После двухнедельного плавания вдоль берегов нового «острова», испанцы увидели вдали селение, расположенное в устье реки. Пресной воды на кораблях оставалось очень мало. Пришлось причалить к берегу страны, которую индейцы называли Кампече, и набрать в реке воды.
   В это время подошла группа индейцев, в мантиях из хлопчатобумажных тканей. Они руками указывали на восток — не оттуда ли пришли испанцы, и при этом повторяли слово «кастилан», но солдаты тогда не поняли, что речь идет о кастильцах и что, стало быть, индейцы знают о том, что происходит на Антильских островах. Они жестами предложили солдатам пойти с ними в селение. Те, посоветовавшись, решили идти, но быть настороже и не выходить из строя. Привели их к большим домам, очень хорошей каменной кладки. «То были храмы их идолов с изображениями больших змей и других чудовищных идолов на стенах. Внутри было нечто вроде алтаря, покрытого запекшейся кровью... Кажется, только что здесь принесены были человеческие жертвы...» Индейцы собирались такими толпами, что солдаты стали опасаться такой же западни, как у Каточе. Какие-то люди в разодранных мантиях принесли вязанки сухого тростника и сложили их в кучу, и в то же время прибыли два отряда стрелков и пращников в ватных панцырях, со щитами и копьями, и остановились поблизости.
   «В этот момент из соседнего идольского храма вышли десять индейцев в длинных — до пят — белых плащах. Их длинные волосы были так перепутаны и загрязнены запекшейся кровью, что их нельзя было расчесать — разве только срезать. Это были служители идолов... они окурили нас... и знаками дали понять, что мы должны покинуть их страну раньше, чем сгорит тростник, который они сложили в кучу, — не то нас атакуют и перебьют. Затем они велели зажечь кучу и смолкли. А воины, построившись в боевом порядке, стали свистеть, трубить в трубы и бить в барабаны... И на нас напал такой страх, что мы сомкнутым строем отступили к берегу, погрузили бочки с водой и отплыли».
   Через неделю задул северный ветер, перешедший в шторм, который продолжался четыре дня. Буря была так сильна, что суда, стоявшие на якорях, едва не выбросило на берег. Когда ветер стих, корабли двинулись дальше на юг, стараясь держаться ближе к земле, чтобы запастись свежей водой. Через несколько дней испанцы увидели большое селение Чампотон, окруженное маисовыми полями. Из-за мелководья за водой отправились в лодках,под охраной самого маленького судна. Утром на забиравших воду солдат напали индейцы. После часовой битвы испанцы потеряли более 50 человек убитыми, и сверх того двое было захвачено в плен. Все солдаты, кроме одного, были ранены, многие тяжело (позднее умерло пятеро). Кордова, получивший десять ран, истекал кровью. С величайшими усилиями, бросив на берегу бочки с водой, испанцы вернулись на корабли. «Тяжко страдали раненые при перевязке, так как промывать раны пришлось морской водой. И некоторые из раненых стали проклинать Антона Аламиноса, и его плавание, и открытие «острова» (он ведь все время утверждал, что это — остров, а не материк)».
   Все решили поэтому вернуться на Кубу. Так как почти все матросы были ранены и не хватало рук для управления кораблями, то малое судно было сожжено. Но перед уходом нужно было набрать пресной воды. В поисках воды пошли на юго-запад и на третий день заметили залив, в который впадала речка, но вода там оказалась горько-соленой. Этот залив (у юго-западной окраины Юкатана) Аламинос позднее назвал лагуной Терминос, так как все еще надеялся найти там конец (по-испански «термино») нового «острова». Но берег оттуда поворачивал к западу, и томимые жаждой испанцы решили повернуть обратно, к Кубе. Несмотря на все несчастья, экспедиция Кордовы обследовала весь северный и западный берег Юкатана на протяжении 700 км и открыла страну, населенную народом майя, стоявшим на гораздо более высокой ступени культурного развития, чем индейские племена, уже знакомые европейцам.
   Аламинос предложил идти не прямо на Кубу, вдоль берегов Юкатана в этом случае пришлось бы все время идти против ветра и течения), а воспользоваться течением (Гольфстримом) и плыть к Флориде, где можно было раздобыть пресную воду. Умирающий от ран Кордова не возражал против такого плана, и испанцы впервые пересекли Мексиканский залив и достигли западного берега Флориды, пройдя больше 1200 км в четверо суток. Выдержав на берегу Флориды стычку с индейцами, но все же забрав пресную воду, неудачливые искатели приключений вернулись на Кубу.
   Большинство участников экспедиции погибло. Кордова умер через десять дней после возвращения. «На эту экспедицию пошли все наши жалкие средства; нищие вернулись мы на Кубу, кругом в долгу и покрытые ранами... и по нашему счету — 57 солдат умерло. Вот и вся корысть от этой экспедиции и наших открытий! Но Диего Веласкес написал в Испанию... какое открытие он сделал и как много золотых песо истратил на экспедицию. Так же... Хуан Родригес де Фонсека, председатель Индийского совета, отписал его величеству во Фландрию, восхваляя Веласкеса. А нас, сделавших это открытие, Фонсека даже не помянул!»

                ЭКСПЕДИЦИЯ ГРИХАЛЬВЫ И ОТКРЫТИЕ МЕКСИКИ

Несмотря на разгром испанцев у берегов Юкатана, золотые изделия, привезенное оттуда, так воспламенили воображение искателей приключений, что уже в следующем, 1518 г. была организована на Кубе новая, более сильная экспедиция во главе с Хуаном Грихальвой. В его распоряжении было четыре корабля (из них два снарядил Диего Веласкес) и отряд в 240 солдат. Старшим кормчим был тот же Аламинос, а участником экспедиции — Берналь Диас. Эскадра шла на запад путем Кордовы, но течением ее отнесло к югу, и при этом был открыт остров Косумель у восточного берега Юкатана. Островитяне в страхе бежали от испанцев, и последние без промедления двинулись дальше.
   В первую очередь Грихальва решил расправиться с жителями Чампотона за истребление отряда Кордовы. Большой отряд солдат высадился на берег. Вооруженные индейцы, размалеванные белой и черной краской, уже ожидали испанцев. При высадке половина солдат была ранена, но на берегу они, надев ватные панцыри, опрокинули индейцев, потеряв семь человек убитыми; раненых было шестьдесят, в том числе и Грихальва. После тяжелого боя, из которого испанцы вышли победителями, но понесли большие потери, они решили вести себя миролюбиво.
   От лагуны Терминос корабли осторожно двигались дальше на запад, вдоль еще не обследованного берега, только при дневном свете и через несколько суток достигли устья большой реки Табаско (теперь река Грихальва). На берегу появились толпы индейцев. Со всех сторон из леса слышался шум падающих деревьев: то индейцы устраивали засеки для борьбы с пришельцами. Тем не менее испанцы высадились на берег. Вскоре к месту высадки направилось множество лодок с воинами в полном военном снаряжении. Грихальва через переводчиков (пленных индейцев) приказал передать вождям, чтобы они без опаски пришли для переговоров. Обе стороны обменялись подарками. Индейцы прислали рыбу, кур, фрукты и маисовые лепешки, разложили на земле бумажный платок и выложили на него несколько художественно выполненных изделий из низкопробного золота, а также несколько плащей. Они говорили, что больше золота у них нет, но что на западе есть страна, где золота очень много. И при этом они несколько раз повторили слово «Мехико», чего испанцы тогда не поняли. Хоть подарки и не имели большой цены, все солдаты радовались, что здесь есть золото, и немедленно двинулись дальше, чтобы отыскать страну, где, по уверению индейцев, золота было очень много.
   Берег поворачивал к северо-западу. Близ устья одной реки испанцы увидели толпу индейцев, на длинных копьях которых развевались белые флажки. Они приглашали чужеземцев сойти на берег. Это были посланцы верховного вождя ацтеков, Монтесумы, повелителя Мексики. Он знал о том, что произошло у берегов Юкатана, знал и о дальнейшем продвижении чужеземцев к северу и о том, что они ищут золота. И он приказал береговым жителям давать золотые вещи в обмен на заморские «товары», чтобы узнать, куда и зачем идут кастильцы. Из всех окрестных поселений стали приносить золотые украшения. Они были сделаны довольно грубо, из низкопробного золота, но их удалось выменять на стеклянные бусы в количествах, еще невиданных испанцами. С обычными формальностями Грихальва вступил во владение страной, составив соответствующий нотариальный акт.
   Флотилия продолжала свой путь дальше, в северо-западном направлении. Вскоре испанцы открыли небольшой архипелаг и отправили туда лодку на разведку. На одном из островов они нашли несколько каменных строений. Там по ступеням можно было подняться к алтарям. «На этих алтарях стояли отвратительные идолы. Это были индейские боги и не далее как ночью им принесли в жертву пять индейцев; тела их, растерзанные, с вскрытой грудью и обрубленными руками и ногами, валялись еще здесь; стены были залиты кровью».
   Через короткое время испанцы высадились на песчаный берег и построили себе жилища на вершинах дюн, так как внизу нельзя было спастись от москитов. Недалеко в море лежал остров. Там солдаты нашли храм и в нем четырех индейцев-жрецов в черных плащах. «В этот день они принесли в жертву двух мальчиков, рассекли им грудь и положили их окровавленные сердца в дар пакостному своему богу. Хотели они нас окурить, но мы не дались. Очень уж потряс нас вид так жестоко зарезанных мальчиков». Испанцы спросили индейца-переводчика, зачем зарезали мальчиков. Тот лепетал: «Кулуа, кулуа». И они назвали остров Сан-Хуан-де-Улуа На этом острове была хорошая гавань. После завоевания Мексики она долго была важнейшим портом «Новой Испании» (расположена против Веракруса).
   Грихальва отправил на Кубу корабль с отчетом о всех событиях и с золотой добычей, сам же на оставшихся кораблях продолжал плавание вдоль берегов Мексики и дошел до большой реки Пакуко, где берег поворачивал прямо на север. Корабли давали уже сильную течь. Приближалось зимнее время, припасы приходили к концу, и корабли повернули обратно, на Кубу.
   Экспедиция Грихальвы открыла новую страну высокой культуры — Мексику и обследовала почти весь западный берег Мексиканского залива — от лагуны Терминос до устья реки Пануко — на протяжении около 1000 км. Но для испанцев важнее всего было то, что Грихальва и его солдаты привезли с собой большое количество золота в ювелирных изделиях. Слава о «золотой стране» распространилась по Антильским островам и докатилась до Испании.

      ОТКРЫТИЕ ПИНЕДОЙ СЕВЕРНЫХ БЕРЕГОВ МЕКСИКАНСКОГО ЗАЛИВА И ПЕРВОЕ ИЗВЕСТИЕ О МИССИСИПИ

Когда весть о золотой стране дошла до Ямайки, местный губернатор Франсиско Гарай организовал экспедицию на трех кораблях под начальством Алонсо Альвареса Пинеды для открытия и завоевания северных приморских областей. В 1519 г. Пинеда отплыл от Ямайки, пересек в северо-западном направлении Мексиканский залив, а затем взял курс на восток и шел до тех пор, пока берег не повернул круто на юг. Следуя дальше в новом направлении, он достиг южной оконечности Флориды. Оттуда Пинеда повернул назад. На обратном пути он обследовал все северное побережье залива на протяжении свыше 2500 км от Флориды до реки Пануко, куда доходил Грихальва. Солдаты, посланные Пинедой на разведку, были схвачены испанским же отрядом Кортеса, который в то время уже считал себя единственным хозяином Мексики. Пинеда вынужден был отступить в северном направлении. Затем он поплыл на восток. Следуя близко от берега, он вошел в устье какой-то огромной реки, которую назвал рекой Святого Духа (Эспириту Санто). По-видимому, это был великий поток Миссисипи; река, открытая Пинедой, несла такую массу воды, что мореплаватель принял ее сначала за путь в Индию, то есть за пролив, соединяющий Атлантический океан с Южным морем (Тихим океаном).
   Политическим результатом плавания Пинеды было то, что Испания, опираясь на право первого открытия, формально считала своим владением все побережье Мексиканского залива. Географические результаты экспедиции Пинеды были очень велики: он доказал, что Мексиканский залив омывает берега обширного материка, полуостровами которого являются на востоке Флорида, на юго-западе — Юкатан. Возможно, конечно, что он входил не в устье Миссисипи, а в устье другой реки. Однако и в этом случае он первый указал на существование полноводной реки, которая течет по северному материку в южном направлении и впадает в Мексиканский залив.
   Судьба Пинеды неизвестна. По сообщению Берналя Диаса, индейцы убили его и многих его людей и сожгли корабли, кроме одного, под командой Диего Камарго, который спасся в западном направлении, но не успел захватить с собой съестные припасы; матросы голодали. Когда корабль Камарго пристал к мексиканскому берегу у Веракруса (1520 г.), на нем было 60 больных людей и из них еще многие умерли на суше. Этот корабль и уцелевшие моряки были также захвачены Кортесом — после его временного отступления из восставшей столицы Мексики. По другим сведениям, Пинеда провел на реке Святого Духа несколько недель, мирно торгуя с индейцами. Затем он вернулся на Ямайку и сообщил, что видел на реке много селений и что индейцы к северу от Мексиканского залива носят золотые украшения.
   Достоверно только то, что после экспедиции Пинеды в руках у губернатора Ямайки в 1520 г. оказалась карта, которую он послал в Испанию (так называемая карта Гарая). На ней отчетливо видны оба полуострова — Флорида и Юкатан, связанные друг с другом береговой линией, замыкающей на севере Мексиканский залив. Несомненно, таким образом, что к 1520 г. различные испанские экспедиции закончили, конечно, только в общих чертах открытие всего побережья Мексиканского залива, а следовательно, и всего побережья Американского Средиземного моря.